Ввиду всего этого трудно согласиться с тем пределом, который Вангенгейм фон Квален полагает расширению оврагов, думая, что овраг расширяется только до тех пор, «пока вся, мешавшая (стоку воды) земля будет унесена, так что уже никакое трение или обламывание берегов весенними водами более невозможно»; затем, добавляет г. Квален, настаёт для оврага уже состояние покоя. Заметим на это следующее: разве реки подмывают свои правые или левые берега только потому, что им тесно в данной речной долине? Кто же не знает, что это явление имеет место в реках и тогда, когда их аллювиальные долины часто в 5 – 10 раз и более превосходят ширину живого сечения реки! Разве обнажившаяся на дне оврага скала твёрдой горной породы или случайно свалившееся со склонов в его русло дерево или камень не заставят отклониться от своего прежнего направления тот ручей, который струится по его дну. А раз таковое отклонение случилось, ручей уже, по физической необходимости, станет ударяться то в тот, то в другой берег, расширяя, таким образом, своё русло. Именно, в этом-то отношении овраги, по справедливому замечанию проф. Леваковского, и представляют разительное сходство с речными долинами: «как те, так и другие служат непропорционально обширным вместилищем известной массы воды, которая никогда не наполняет их совершенно». Впрочем, на этом наше согласие с почтенным профессором и оканчивается в вопросе об участии оврагов при образовании рек.

Желая поддержать одно из главных положений своей работы «Способ и время образования долин на юге России», именно, что атмосферная вода, даже в количестве гораздо большем современного, ни первоначальным стоком своим с осушившейся уже поверхности Южной России, по окончании её поднятия, ни в виде рек впоследствии, не могла прямо и непосредственно произвести балки и речные долины в том числе и в тех размерах, в которых они и ныне находятся, проф. Леваковский, понятно, должен был отвергнуть возможность перехода оврагов в балки.

И действительно, на 37-й странице своего труда профессор решительно формулирует следующие, по его мнению, действительно существующие характерные особенности балок, оврагов и рек: а) вершины балок оказываются, в большинстве случаев, широкими котловинами, тогда как вершины оврагов исключительно являются в виде узкой, более или менее глубокой рытвины; b) балки широки и отлоги, особенно в верхних частях их, овраги же, сравнительно с ними, узки, но глубоки, а потому и имеют крутые, нередко даже отвесные бока; с) кроме того, речные долины отличаются от оврагов не только размерами, но и особенностями формы своих склонов, которая выражается часто замечаемою отлогостью левого берега и крутизною правого, а также присутствием уступов или террас на обеих сторонах долины. Остановимся несколько на разборе этих положений. Что касается первого из них, то ответ на него уже дан нами выше: именно форма вершины оврага зависит от способа его зачатия. Так, если овраг начинается но способу, предложенному г. г. Колем и Киприяновым для оврагов Понтнйской степи и Орловской губернии, тогда естественно, что вершина его будет иметь форму широкой котловины; такие же широкие котловины нередко открываются в овраге сбоку, как это я нередко лично наблюдал, и как это показано на рисунках вышеприведённых авторов.

Интересное о речных долинах: